Архив

Носкова Антонина Вячеславовна — доктор социологических наук, профессор кафедры социологии МГИМО, начальник отдела мониторинга социальной сферы и изучения социальных проблем Академического института социальных исследований РГСУ

События на Манежной площади в декабре 2010 года обнажили острейшие проблемы и противоречия в нашей стране, среди которых на первый план вышла этническая составляющая.

Как случилось, что в самом центре Москвы, у стен Кремля, на несанкционированное выступление собралась многочисленная армия молодых людей, скандирующая лозунги «Россия — для русских» и «Москва — для москвичей»? На этот вопрос нет ясного ответа. Нет и однозначных оценок данной акции.

Думается, что события разворачивались не по заранее организованному сценарию, а стихийно.

Но, как показывает социальная практика, массовые спонтанные выступления возможны только в тех случаях, когда конфликт зреет давно, накоплен достаточный протестный потенциал и хватает всего одной искры — повода, чтобы люди мобилизовались и выступили как консолидированная сила.

Тлеющий конфликт

Один из вопросов, который встает при анализе произошедшей ситуации: можно ли было предвидеть подобные выступления молодежи?

Стоит честно признать: да, можно. Это был уже не превый случай этнического противостояния между коренными жителями и мигрантами в современной России, достаточно вспомнить конфдикты в Кондопоге, Ставрополе, Московской области.

Рост мигрантофобии и кризис толерантности в массовом сознании россиян сформировали в нашем обществе  все предпосылки латентной этнической напряженности: достаточно произойти одному эпизоду — как возникает уже открытый конфликт на межэтнической почве.

Рост мигрантофобии и обострение межнациональной розни давно диагностировались результатами социологических опросов и ощущаются интуитивно. По данным Европейского социального исследования (ESS) [1], россияне устойчиво опережают жителей Европейских стран по уровню неприязни к приезжим.

Приведем конкретные данные.

В ходе исследования респондентов из 23 стран Европы просили оценить по 10-балльной шкале вклад мигрантов в сферы жизнедеятельности страны:

• культуру («Культурная жизнь страны обогащается или разрушается под влиянием иммигрантов?»);
• экономику («Иммигранты улучшают или ухудшают экономику страны?»);
• жизнь в стране в целом («Иммигранты делают жизнь в стране хуже или лучше?»).

В предложенной респондентам системе координат 0 — крайняя отрицательная, а 10 — крайняя положительная оценки.

В целях сравнительного анализа уровня толерантности к мигрантам, нами были рассчитаны средние баллы «толерантности» для отдельных европейских стран и населения Европы в целом по трем переменным и общий балл толерантности [2]. Чем ближе значение к 10 баллам, тем уровень толерантности выше; чем ближе к нулю — тем ниже (см. таблицу 1).

Таблица 1.
Уровень толерантности в странах Европы
(в балльных оценках)

Несмотря на страх жителей Европы «перед наплывом мигрантов, которые могут не вписаться в культурную среду, спровоцировать обострение социальных конфликтов» [3], европейцы, в целом, нейтрально относятся к приезжим из других стран. Средний балл по толерантности составил 5,1.

При этом жители европейских стран продемонстрировали неодинаковый уровень терпимости к «чужестранцам». Самыми толерантными оказались Швеция (6,1), Финляндия (6,0); Польша — (6,0); а также Дания, Швейцария, Ирландия, Болгария. Среди остальных европейских стран жители Кипра (4,0), Венгрии(4,1), Украины (4,4) и Великобритании (4,5), Эстонии (4,5) менее толерантны.

Но самый низкий балл (3,4) — у нашей страны!

Теперь обратимся к ситуации в Москве. Напряженность отношений между мигрантами и москвичами фиксируют результаты опросов различных социологических центров, в частности ВЦИОМа и Левада-центра.

Так, в октябре 2009 г. социологи Левада-центра привели список более 30 проблем современной Москвы и попросили респондентов отметить те, что беспокоят их больше всего.

Третьей раздражающей проблемой, после высоких цен и роста стоимости услуг ЖКХ, называют большой приток мигрантов: «Много выходцев из южных республик». Если в 1999 г. об этом говорили лишь 27% опрошенных, то спустя десять лет — 42% [4].

Результаты исследований наталкивают на вопрос: чем обусловлена мигрантофобия в российском обществе?

Чем обусловлена мигрантофобия в России и Москве?

Конечно, дело не в национальном характере русских или «в строптивости» москвичей, а в объективных детерминантах, формирующих характер установок к этническим мигрантам.

Среди многих, к ним, в частности, относятся:

• масштабы миграционных потоков;
• культурная дистанция между мигрантами и коренным населением принимающей страны или культурная совместимость;
• система государственной политики по регулированию миграции, адаптации и интеграции мигрантов в социокультурную среду.

Масштабы миграционных процессов

В значительной степени отношение к мигрантам местного населения определяет число и доля приезжих в населении принимающего социума.

Есть количественный предел доли мигрантов в населении принимающего социума, превышение которой влечет за собой «перенасыщение» мигрантами, неприязнь к ним и, как следствие, — социальную нестабильность.

По мнению Э. Н. Соболева —

«При превышении доли мигрантов (около 20% в регионе) возникают этнические конфликты, затрудняется интеграция чужеземцев в российскую культуру, а вместо этого образуются этнические анклавы, порой весьма агрессивные» [5].

На данную закономерность указывает и польский социолог Марек Окольский:

«Если иммигрантов немного, отношения между иностранцами и местным населением гармоничны. Если же количество иностранцев воспринимается как значительное и бросающееся в глаза в любой сфере общественной жизни, предел толерантности, используя выражение Франсуа Миттерана, исчерпывается» [6].

Изменение установок к приезжим под влиянием миграционной экспансии хорошо иллюстрирует опыт Германии.

Использование иностранной рабочей силы для восстановления Германии сначала воспринималось жителями страны очень позитивно. В конце 1960-х годов прибытие миллионного иммигранта (что имело символическое значение) проходило в торжественной атмосфере и при дружественном отношении местных жителей. Он получил поздравления от администрации земли, где он должен был начать работать, и радиоприемник — от местных жителей. Двухмиллионного иммигранта встречали еще более торжественно: ему подарили мотоцикл. Однако, когда в 1993 году был зарегистрирован четырехмиллионный иммигрант, настроение в Германии было совсем иным, и вместо торжественной церемонии были подожжены дома турецких иммигрантов [7].

Думается, что наше общество встретилось с похожей проблемой.

Россия находится на втором месте в мире (после США) среди стран с наибольшим числом международных мигрантов. По данным статистики, в 2010 году в России проживало 12,3 млн. чел. мигрантов [8], что составляет около 9% от численности всего населения страны (по данным Федеральной службы государственной статистики РФ за 2009 год, численность населения России — 141,9 млн. чел.) [9].

Как и во всем мире, от наплыва мигрантов преимущественно «страдают» индустриальные агломерации, в которых концентрируются приезжие, в частности, Москва и крупные города Московской области.

Обратимся к цифрам. По оценкам экспертов, «иностранные мигранты, приехавшие в Москву на заработки, составляют примерно от 10 (в период зимнего спада) до 20 (в период сезонного пика) процентов населения города». Масштабы только незаконной миграции в столице составляют, по мнению Е. Тюрюкановой, примерно 1,5–2 миллиона в период сезонного пика [10].

Одним словом, Россия — «на пороге», а Москва — уже перешла тот рубеж, после которого «ломаются» пределы толерантности.

«Этнокультурная близость» как фактор гармоничных отношений между мигрантами и принимающим населением

Другой фактор, определяющий характер совместного проживания мигрантов и основного населения, — их социокультурная совместимость. Чем ближе по своим социальным и культурным характеристикам этногруппы, тем гармоничнее складываются отношения между ними.

В последние годы социокультурная дистанция между коренными жителями и мигрантами увеличивается.

«Более 2/3 трудового миграционного потока как в России в целом, так и в Москве составляет миграция из стран СНГ» [11].

В структуре трудовой миграции в Москву в 2007 г. 49% составляли приезжие из Узбекистана (18%), Таджикистана (17%), Кыргызстана (11%); Азербайджана (4%). Тогда как «близкие» русскому большинству украинцы и молдаване в совокупности составляли 35% [12].

Растет и социальный разрыв. По словам Ю. В. Арутюняна —

«Много лет назад, когда миграция людей разных национальностей в столицу диктовалась, в первую очередь, стремлением к собственному социальному росту, мигрировали и утверждались в Москве, прежде всего, активные, социально насыщенные этногруппы, которые быстро адаптировались к новой столичной среде. Они, по существу, создавали здесь полиэтническое ядро, органически вписанное в столичный социум — общность москвичей.

Сейчас ситуация иная. Наряду со сходными динамичными группами, а может даже чаще, чем они, перемещаются из СНГ этнодифференцированные социально, экономически страдающие и ущемленные слои, испытывающие жизненные затруднения у себя и отнюдь не приспособленные к новой, тем более столичной среде» [13].

Судя по результатам Европейского социального исследования, россияне острее других европейцев чувствуют угрозу своей культуре и образу жизни, и, как следствие, одна из причин ксенофобии — стремление поставить заслон проникновению чуждых для себя культурных ценностей, норм, традиций и образцов поведения.

Может сложиться мнение, что россияне негативно относятся ко всем мигрантам в принципе.

Чтобы развеять этот миф, рассмотрим ситуацию с молдавскими мигрантами, опираясь на результаты исследования «Молдавские мигранты в России в условиях мирового финансового кризиса: миграционные настроения и ценностные ориентации, проблемы труда и занятости, социальной защиты и адаптации» [14].

Оказалось, что, в целом, молдаване, приезжающие в Россию, довольно позитивно оценивают свое пребывание здесь и отношение к себе русского большинства. Они хорошо адаптируются, справляются с трудностями и решают поставленные цели, связанные с поездками в нашу страну.

Проиллюстрируем выводы конкретными примерами.

Начнем с регистрации, которая делит всех мигрантов на «легальных» и «нелегальных». Опрос показал, что приезжие из Молдовы достаточно успешно справляются с проблемой правового статуса:

• у  большинства опрошенных приезжих (66,5%) нет проблемы с получением регистрации;
• 31% указали на наличие некоторых трудностей в получении правового статуса;
• только 2,5% респондентов сказали, что для них эта проблема является «острой» (рис. 1).

Полученные ответы на вопросы о труде и занятости свидетельствует об успешной адаптации молдаван и в этой сфере.

Так, 55% респондентов не имеют проблем с трудоустройством, и еще 44% отметили наличие лишь некоторых трудностей с занятостью. Около 70% процентов опрошенных еще до выезда знали, где и кем будут работать в России, и 30% молдаван не имели никакого представления о будущей трудовой занятости. У большинства приезжих работа частично или полностью соответствует их образованию, профессии и квалификации.

Тем не менее, решая «первичную» проблему с занятостью, собственно сфера социально-трудовых отношений оказалась самой проблемной сферой жизнедеятельности мигрантов.

Приезжие из Молдовы, в целом, справляются и с «социальными» трудностями:

• на полное отсутствие бытовых проблем указали 30% респондентов (почти каждый третий опрошенный);
• на отсутствие проблем с жильем — почти половина (48,5%);
• на отсутствие проблем с получением медицинской помощи — 41,2% респондентов (рис. 1).

В то же время результаты опроса позволили выявить проблемные для мигрантов сферы жизнедеятельности:

• на первом месте в «рейтинге проблемности» оказались социально-трудовые отношения (77,8% молдаван указали на тяжелые условия труда, 67,6% — на несправедливую оплату труда);
• на втором месте — бытовые условия (67,6%);
• на третьем месте — некоторые трудностей в получении медицинской помощи (55,1%);
• на четвертом месте — вымогательство со стороны чиновников и милиции (50,5%);
• на пятом месте — проблема с жильем (44%).

Рисунок 1.
Доля мигрантов, сталкивавшихся в ходе своего пребывания на территории России
с социальными проблемами (в% от числа ответивших, 2009)

Однако, несмотря на нерешенность некоторых трудностей, молдаване успешно достигают целей, которые они ставят, приезжая в Россию (табл. 2):

• 81,3% опрошенных утверждают, что с помощью доходов, полученных от заработков в России, им удалось обеспечить своей семье улучшение условий жизни;
• 42,2% — смогли приобрести дорогостоящие товары;
• 20% — получили возможность улучшить свои жилищные условия;
• 10% — смогли оплатить необходимое лечение.

Таблица 2.
Проблемы, которые удалось решить мигрантам с помощью доходов, полученных на территории Российской Федерации
(в % от числа ответивших; допускался выбор не более трех ответов, 2009)

Более того, по результатам опроса 2010 г., поездки молдаван на заработки в Россию позитивно повлияли на:

• их восприятие окружающего мира;
• характер межличностных отношений с ближайшим социальным окружением;
• саморазвитие.

И, наконец, самым ярким показателем, отражающим интегральную оценку мигрантами своего самочувствия на «чужбине», является распределение ответов на вопрос: «Если говорить в целом, то за время вашего пребывания в России чего больше для Вас здесь оказалось: хорошего, или плохого?».

Большинство опрошенных молдаван (58,4%) однозначно ответило, что за время пребывания в России в целом хорошего было больше, чем плохого; для 38,3% «плохое» и «хорошее» имеют примерно равные весовые категории; и только для 3,3% — плохого больше.

Что очень важно для анализа ситуации с мигрантами: молдаване чувствуют к себе доброжелательное отношение со стороны населения Москвы и Московской области, они ощущают себя среди русских в достаточно комфортной, толерантной среде и не испытывают особых проблем в общении с русским большинством. 

84,6% опрошенных молдаван отметили, что они не сталкиваются с проблемой «плохого отношения со стороны местных жителей к себе». Следствием толерантной среды является и психологическое ощущение молдаванами себя в безопасности на территории России. На это указали 72% опрошенных молдаван (рис. 1).

В чем же причина такой позитивной ситуации с молдавскими мигрантами?

Здесь нам видятся несколько факторов, способствующих этому:

• Во-первых, культурная близость между русскими и молдаванами. «Иной» нашу культуру можно назвать для молдаван условно. Да и мы, русские, идентифицируем молдаван скорее как «своих», нежели как «чужих», ведь даже внешне мы мало отличаемся. У приезжих из Молдавии, как правило, нет проблем с русским языком (на это указали 93,6% респондентов), а следовательно, отсутствует языковой барьер.
• Во-вторых, молдаване хорошо трудоустроены, и жители Москвы и Московской области отмечают их вклад в экономику. В ходе опроса жителей Москвы и Московской области, проведенного в 2009 г. (объем выборки 569 человек), выяснилось, что большинство респондентов сталкивалось в своей повседневной жизни с представителями республики Молдова. При этом жители Москвы и Московской области характеризуют выходцев из Молдовы как трудолюбивых людей, отмечая при этом, что особенно хорошо они работают на производстве, в сфере транспорта, в строительстве и торговле (где чаще всего местные жители и сталкиваются с молдавскими мигрантами).

Система государственной политики по регулированию миграционных потоков

Наверное, главным, определяющим ситуацию с мигрантами фактором является система государственной политики по регулированию миграционных потоков, адаптации и интеграции приезжих в социокультурную среду.

«Изменить установки населения по вопросу о приеме иммигрантов не легче, чем повлиять на увеличение потребности в детях», — пишет А. Б. Синельников [15], и с этим нельзя не согласиться. Здесь нельзя ограничиться призывами к толерантности, нужна конкретная деятельность по управлению миграционными процессами.

Но когда видишь толпы мигрантов, стоящих вдоль Ярославского шоссе при выезде из Москвы, то создается впечатление, что у нас отсутствует четкая и адекватная сложившейся ситуации государственная политика в отношении приезжих, а все «плывет по течению» — не регулируется ни численность приезжих, ни их занятость.

Однако хочется закончить статью на позитивной ноте. Хорошую надежду вселяет «Концепция реализации государственной политики в сфере межэтнических отношений в городе Москве» [16], где, в частности, говорится «о развитии системы обучения русскому языку и социально-культурной адаптации детей мигрантов, в том числе через «Школы русского языка», ресурсные центры социально-культурной адаптации детей мигрантов, образовательные учреждения с этнокультурным компонентом образования».

Надеемся, что московская инициатива распространится на государственный уровень и будет реализована. Тогда, возможно, ситуация во взаимоотношениях между мигрантами и коренным населением улучшится и отпадет необходимость в призывах к толерантности.